Рабочий факультет

Рабфаки, как их называли, имели целью подготовить выходцев из рабоче-крестьянской среды, лишенных в дореволюционной России возможности учиться, к поступлению в высшие учебные заведения. Было признано целесообразным открыть единый художественный рабфак, готовивший пополнение для всех вузов искусств. 22 октября 1923 года в Малом зале консерватории состоялось торжественное открытие музыкального отделения этого рабфака. Он становился главным каналом для пополнения учащихся консерватории. В мае 1924 года 3-я партийная конференция Хамовнического района г. Москвы, определяя главные направления деятельности вузовских партийных ячеек, сформулировала среди прочих и такое требование: «всемерное сокращение приема в вузы помимо рабфаков».

Художественный рабфак рос очень быстро. Если в 1923 году он насчитывал 23, а в 1924  – 34 студента, то в 1926 году их было уже более 100. Возникла потребность в разделении единого рабфака, чтобы связь его с вузами, для которых готовились здесь студенты, стала более органичной. Коммунисты и комсомольцы консерватории взяли на себя инициативу создания музыкального рабфака. Весной 1929 года этот вопрос был выдвинут перед Хамовническим райкомом партии. 6-го июля того же года райком принял решение просить «Главпрофобр ускорить вопрос организации Музыкального рабфака при консерватории на основании ходатайства ее парторганизации». Новый рабфак просуществовал до 1935 года и подготовил за это время немало хороших музыкантов-исполнителей, композиторов, теоретиков, преподавателей музыкальных школ, училищ и консерваторий.

Бывшие рабфаковцы составили ядро того партийного, комсомольского и профсоюзного актива, на плечи которого легла основная политическо-воспитательная работа в стенах Московской консерватории. Они вносили в ее классы дыхание новой жизни, способствовали гражданскому возмужанию будущих музыкантов. Однако необходимая в ту пору борьба за «орабочивание» и «окрестьянивание» студенчества понималась порой однобоко, прямолинейно. Здесь сказывалось влияние пролеткультовской идеологии. Во главу угла она ставила процент «пролетарской прослойки». Во имя этого процента проводились чистки студентов, что приводило нередко к тому, что вместе с балластом за стенами консерватории оказывались одаренные и вовсе не чуждые революционным интересам люди.