Эмиль и Елена Гилельс Шуберт, Стравинский. Произведения для фортепиано в 4 руки Запись с концерта в Бедфорде 12 октября 1981 г.

В 1978 году в статье, посвященной Гилельсу, вспоминая исполнение пианистом в Москве Пятого концерта Бетховена с Нью-Йоркским филармоническим оркестром (дирижировал Эрих Лайнсдорф), Григорий Коган писал: «…Главное было не в деталях, а в общем впечатлении от всего концерта в целом, интерпретированного на редкость мудро, зрело, я бы сказал конгениально авторскому замыслу. Что же нового внес Гилельс в трактовку этого произведения, что он придумал тут такого необычного, небывалого? А ничего, ничего не «придумал». Мудрость его исполнения состояла… в том, что он ни капли не мудрствовал, играл удивительно просто, я бы сказал, просто делал точно все, что нужно. Простота и точность были главные «секреты» его исполнения». Григорий Коган, пожалуй, наиболее полно выразил понимание феномена гилельсовского искусства, причем во фразах, точных, как формулы. В той же статье он пишет: «Гилельс достиг … таких высот, такой гармонии между замыслом и его осуществлением, такого совершенства пианистического воплощения, подобных которым трудно встретить… Гилельс… если не во всех, то во многих отношениях… вряд ли имеет себе равных среди пианистов мира.» Говоря об исключительных качествах артиста, Коган с присущей ему проницательностью, на первое место ставит «поразительную гармонию (разрядка Г. Когана) между мастерством и вдохновением, умение «взнуздывать» последнее, держать его всегда во власти.»
Бесценные качества исполнительского искусства великого пианиста, столь точно определенные нашим известным искусствоведом, ощутимы во всех сферах творчества Эмиля Гилельса. Высокое артистическое совершенство его игры неизменно в монументальном величии и глубине бетховенских концертов и сонат, в лирических откровениях Шопена и Шумана, в строгости рахманиновских созвучий, в изысканной простоте пьес Моцарта, в масштабных пьесах и в миниатюрах – во всем многообразной сложности его огромного репертуара.
Гилельс много играл в камерных ансамблях. Его партнерами были участники известнейших струнных квартетов: московского – имени Бетховена и английского Амадеус-квартета. В трио он играл с Леонидом Коганом и Мстиславом Ростроповичем, в сонатном дуэте со своей сестрой, великолепной скрипачкой Елизаветой Гилельс, с ее супругом Леонидом Коганом. Его партнерами были и иные выдающиеся московские музыканты: скрипач Дмитрий Цыганов, флейтист Александр Корнеев, валторнист Яков Шапиро. Отметим, что все эти ансамбли имели высокие художественные достижения и в то же время короткую жизнь.
Не однажды складывался ансамбль Гилельса с пианистами, и все они также существовали недолго. Превосходный дуэт Гилельса с Яковом Заком – он запечатлен в ряде высокоценных записей – действовал в 1940-х – 1950-х годах эпизодически. Ансамбль с Яковом Флиером был некоей «случайностью». Видимо, эти две мощные, прекрасно понимавшие друг друга, артистические личности были созданы, чтобы первенствовать, а в подобных дуэтах кто-то должен по необходимости уступать лидерство.
Последним был ансамбль с дочерью, известной пианисткой и педагогом Еленой Гилельс. Искусство их сохранено в записях на дисках с всемирно-знаменитой маркой Deutsche Grammophon: Двойной концерт Моцарта (с Венским филармоническим оркестром под управлением прославленного австрийского дирижера Карла Бёма) и произведения Шуберта.
У дочери великого пианиста была непростая судьба, она прожила недолгую, но полную и яркую жизнь, ее безвременная, как и отца, кончина (17 июня 1997 года) была значительной утратой для искусства. Елене Гилельс, как и всем детям крупных артистов, наследующим профессию своих родителей, смолоду предстояло переживать и решать сложную психологическую проблему – найти себя, как артист и как личность, рядом с таким титаном мирового пианизма, каковым был ее отец. Почти всегда дети великих музыкантов до конца дней испытывают некий «комплекс неполноценности», сознавая, что общество соразмеряет их достижения с искусством родителей, и сравнение с ними является для публики единственным критерием. Елена Гилельс была достойна своего отца и как дочь, и как музыкант. Понимая, что такие личности, как ее отец, в искусстве единичны, сознавая и неповторимость любого большого таланта, в том числе и собственного, она вполне удовлетворилась в жизни и в искусстве более скромным положением. Ей было присуще глубокое почитание своего отца и его искусства. Унаследовав у него высочайшую музыкантскую культуру, знания и подлинное ощущение пропорций, Елена Гилельс стала полноправным партнером Эмиля Гилельса в их ансамбле.
Им рукоплескали слушатели многих стран, но впервые их игра – не в студии, а в концертном зале, в непосредственном контакте с аудиторией – становится доступной, благодаря этой фонограмме из их личного артистического архива. Все достоинства гилельсовского пианизма, о которых когда-то писал Григорий Коган, присущи и ансамблю Эмиля Гилельса и его дочери. Еще раз отметив простоту и естественность их игры, обратим внимание на безукоризненную верность стилю шубертовской музыки. Доминантой гилельсовского прочтения музыки Шуберта можно признать его песенную вокальность, текучесть мелоса, неизменную и в танцевальных ритмах. И никакого эмоционального нажима, никакого «романтизма», никакой чувствительности. В удивительной цельности и гармоничной чистоте заключены величие и неувядаемая прелесть искусства двух музыкантов с одной фамилией – Гилельс.
Фортепианное творчество Франца Шуберта отличается редким разнообразием жанров – от монументальных сонат и фантазий до поэтических миниатюр и танцев. Не будучи пианистом-виртуозом, Шуберт тем не менее выработал свой стиль игры, где господствовала не модная в те годы блестящая техника, а напевность, кантиленность звучания. «Некоторые уверяли меня, – писал композитор, – что клавиши под моими руками превращались в певучие голоса, а это, если оно верно, меня очень радует, ибо я не выношу проклятой стукотни, свойственной даже превосходным пианистам». Подобная трактовка инструмента, соответствующая всей творческой направленности Шуберта, создателя романтической песни, щедро отражена в его фортепианной музыке, где центральное место принадлежит жанру сонаты. «Четвероручным» фортепианным произведением Шуберта присущи те же качества, что и пьесам для одного пианиста. Гилельсовская программа отразила все многообразие художественной палитры Шуберта – от сонатной формы («Grande Sonate») до цепочки миниатюрных танцевальных пьес (экоссезы). Каждое из произведений исполнено с исключительным вдохновением, которое присуще всему, что играли Гилельсы, – в том числе и исполненным «на бис» (со свойственным этим пьесам изяществом) двум небольшим произведениям Стравинского.
Н. Гринев

Исполнители:  Эмиль и Елена Гилельс, фортепиано

Композиторы:  Франц Шуберт (1797–1828) Игорь Стравинский (1882–1971)
 

ПОЛНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИСКА:

ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ: