В ноябре прошлого года не стало Хенрика Миколая Гурецкого, легендарного, всемирно признанного польского композитора. Широкому слушателю он знаком преимущественно своей Третьей Симфонией. Cкромный профессор из Катовиц буквально в одно прекрасное утро проснулся знаменитым его симфонию транслировали все радиостанции, тиражи компакт-дисков превышали миллионные, а аудитория простиралась от европейских королей до водителей-дальнобойщиков. Поразительно в этой истории то, что случилось это всего пятнадцать лет назад, на исходе столетия, когда серьезная музыка утратила всяческий авторитет в обществе масс. То, что писал Гурецки, привычно относят к «новой простоте» или «новой искренности», но она скорее искренняя, чем простая. В отличие от американизированного минималистического мейнстрима, музыка Гурецкого повторяет простые формулы не для того, чтобы завлечь и очаровать, отключить сознание. Гурецки повторяется для того, чтобы убеждать нас. В его музыке все предельно ясно: вот это — тень, а это — свет; переход от одного к другому внезапен и не предполагает среднего. В концерте памяти выдающегося польского композитора прозвучат три его крупных сочинения, созданных после Третьей симфонии.

Федор Софронов