Композитор, дирижер, музыкальный критик, педагог, музыкально-общественный деятель
Профессор (1866)
Почетный член Московской консерватории (1885)
Почетный доктор Кембриджского университета (1893, Великобритания)
Награжден орденом Владимира 4-й степени (1884)
Родился 25 апреля 1840 в г. Воткинске.
Родился в семье горного инженера Ильи Петровича Чайковского (1795–1880), начальника Камско-Воткинского завода, позднее управляющего Алапаевскими и Нижнекамскими заводами, директора Технологического института в Петербурге. В возрасте 5 лет Чайковский начал учиться игре на фортепиано, позже брал уроки у известного пианиста Р. В. Кюндингера. Занятия музыкой продолжались и в Училище правоведения (музыкальные занятия и пение в хоре были обязательными). В 1859 г. окончил Училище правоведения в Петербурге и в чине титулярного советника был определен на службу в Министерство юстиции, в 1862 г. за выслугу лет получил чин коллежского ассесора. Музыкой продолжал заниматься, импровизировал, участвовал в домашних концертах. По воспоминаниям современников, бойко играл на фортепиано, обладал приятным голосом, прекрасно танцевал.
В 1861 г. начал заниматься в Музыкальных классах РМО, преобразованных в 1862г. в Петербургскую консерваторию. Учился у А. Г. Рубинштейна (инструментовка), Н. И. Зарембы (теория композиции), прошел также курс органа. В 1865 г. окончил консерваторию с отличием (диплом и серебряную медаль получил в 1870 г.после утверждения этих форм в Уставе консерватории), однако выпускное сочинение Чайковского – ода «К радости» для солистов, хора и оркестра (на сл. Ф. Шиллера, 1865) — было встречено петербургской музыкальной прессой достаточно холодно. Лишь Г. А. Ларош отозвался о ней восторженно, увидев в этом сочинении задатки великой будущности Чайковского.
Обучение в консерватории и твердо осознанное призвание посвятить себя служению музыке коренным образом изменили образ жизни и сам характер Чайковского: из модного в обществе, преуспевающего молодого человека он превратился в творца, целиком поглощенного сочинением музыки. Оставив службу в чине надворного советника, полученном в мае 1866 г. (официально ушел в отставку в 1867 г.), Чайковский сознательно пошел не только на резкое ухудшение своего материального положения, но и на неопределенность его в будущем. Ситуацию во многом спас Н. Г. Рубинштейн, познакомившийся с Чайковским в Петербурге и пригласивший его преподавать в Музыкальные классы РМО в Москве (вместо рекомендованного А. Г. Рубинштейном «более опытного» Г. Г. Кросса).
Педагогическая деятельность
Приехав в Москву, Чайковский поначалу вел классы элементарной теории музыки («класс элементарный») и гармонии, в которых обучалось 24 ученицы (Отчет РМО в Москве за 1865/66. М., 1866. С. 36). Пробная лекция состоялась 13 января. Преподаватель, по собственному признанию, «конфузился ужасно», но лекция прошла благополучно (из письма Чайковского брату Анатолию Ильичу от 14 янв. 1866, см. в кн.: Чайковский М. И. Жизнь Петра Ильича Чайковского. В 3-х тт. Т. 1. М. – Лейпциг. C. 227, 228). На открытии Московской консерватории 1 сентября 1866 г.исполнил на фортепиано увертюру к опере «Руслан и Людмила» М. И. Глинки. Тогда же приступил к работе в консерватории в качестве профессора: «Мы живо помним, как он появился, молодой, красивый, изящный, несмотря на свой более нежели скромный костюм, – изящество было присуще его натуре» (Кашкин Н. Д. Петр Ильич Чайковский // Воспоминания о П. И. Чайковском. М., 1979. С. 420). Преподавал в консерватории до 1878 г. в классах специальной теории, обязательной (элементарной) теории музыки и гармонии (в иные годы количество учеников достигало 90 человек). Вскоре был включен в Совет профессоров. В 1870/71 учебном году начал вести второй курс гармонии и курс инструментовки, сочетавшийся с курсом свободного сочинения. В 1869 г. готовил также лекции для курса форм, но не вел его. К концу работы в консерватории годовое жалованье Чайковского выросло с 1200 руб. до 2700 руб. серебром.
Поначалу Москва несколько разочаровала Чайковского: «...Вообще состав [преподавателей. – Н.М.] здешней консерватории будет стоять гораздо ниже петербургского», — писал он братьям Анатолию и Модесту 23 января 1866 г. (Чайковский П. И. ЛПСС. Т. V. С. 96, 97). Нередко испытывал досаду от невежества и непонятливости большинства учениц, их тупого, поверхностного отношения к сущности искусства (Геника Р. В. Воспоминания о П. И. Чайковском // Воспоминания о П. И. Чайковском. М., 1962. С. 149, 150; см. также письмо Чайковского к Н. Ф. фон Мекк от 14 марта 1878 г. в кн.: Чайковский П. И. Переписка с Н. Ф. фон Мекк. В 3-х тт. Т. 1. М.–Л., 1934–1936. С. 259, 260). Соответствующие отношения с учениками складывались непросто: «Чайковский не только несправедлив, он ужасный “придира”… Видишь ли, я отдельным восьмушкам не с той стороны хвостики приписала. Он рассердился, перечеркнул сверху донизу целую страницу красным карандашом; возвращая мне тетрадь, сказал с раздражением: “Вам, – говорит, — раньше надо пройти науку о хвостах, а потом уже по гармонии решать задачи!”» (Амфитеатрова-Левицкая А. Н. Чайковский — учитель // Воспоминания о П. И. Чайковском. М., 1979. С. 78).
Сам Чайковский не считал себя хорошим педагогом. Однако имеются свидетельства, опровергающие это мнение: «Чайковский расхаживал по классу, медленно и очень внятно диктовал нам, а мы записывали. Все первое полугодие он знакомил нас с построением и связью различных гармоний, объяснял задержания и предъемы, заставлял разрешать задачи на цифрованный бас; к гармонизации мелодии он переходил только во втором полугодии. Изложение Чайковского, его замечания, объяснения и поправки были замечательно ясны, сжаты и удобопонятны. Позже я проходил в его классе инструментовку и теорию так называемой свободной композиции, перекладывал для оркестра различные фортепьянные пьесы, писал под его руководством струнный квартет и, для окончательного экзамена, — оркестровую увертюру. Простота, ясность изложения, пластичность формы, прозрачность, мягкость инструментовки были идеалами, к которым Чайковский заставлял стремиться своих учеников; различные правила он любил иллюстрировать ссылками на Глинку и Моцарта. В обращении с учениками Петр Ильич был удивительно мягок, деликатен и терпелив… Невольные, иной раз саркастические и вполне заслуженные замечания никогда не выражались им в сколько-нибудь грубой или обидной форме» (Геника Р. В. Из консерваторских воспоминаний 1871–1879 годов // Воспоминания о П. И. Чайковском. М., 1979. С. 74, 75; см. также: Цуккерман В. А. Об одном педагогическом опыте // Советская музыка. 1959. № 12).
Из содержания лекций по элементарной теории музыки и гармонии, записанных, в частности, С. И. Танеевым, а также его ученических работ по инструментовке, учебных программ и пособий самого Чайковского, очевидно, что кроме непосредственного предмета изучения, значительное внимание уделялось контрапункту, форме, истории музыкальных жанров и форм (Корабельникова Л. С. И. Танеев в Московской консерватории. М., 1974. С. 20–35, 41–44).
Ученики
Среди лучших учеников — Танеев, Н. С. Кленовский, по общим курсам — представители практически всех исполнительских специальностей — А. Аврамова, Амфитеатрова-Левицкая, Г. Арендс, С. Барцевич, А. Баталина (Губерт), А. Брандуков, В. Вильборг, Е. Вонсовская, Геника, С. Гилев, А. Зилоти, Е. Кадмина, И. Котек, А. Литвинов (личный стипендиат Чайковского), Н. Муромцева, М. Унтилова, А. Химиченко. Курс свободного сочинения у Чайковского прошли пианист А. Галли, скрипачи Котек, М. Давыдов, виолончелист А. Брандуков. Практически не давал частных уроков. Одно из исключений — Н. Зверев.
Отношение Чайковского к педагогической деятельности и к самой Московской консерватории было неравнозначным. Преподавательская работа раздражала рутинностью и перегруженностью. Сама же консерватория была дорога Чайковскому как оплот профессионализма в музыке, как среда необходимого ему творческого общения. Он знал практически всех преподавателей-пианистов, струнников и вокалистов Московской консерватории, многим из педагогов и учеников посвятил свои сочинения, о многих писал в «Музыкально-критических статьях» (М., 1953), дневниках, письмах и других материалах. Еще современники понимали, что «консерватория стала для композитора домом, а друзья и коллеги [Кашкин, Ларош, Н. А. Губерт, А. И. Губерт, Э. Л. Лангер, К. К. Альбрехт и прежде всего, Н. Г. Рубинштейн. — Н. М.] той артистической семьей, в среде которой рос и развивался его талант» (Кашкин Н. Д. Воспоминания о Петре Ильиче Чайковском. М., 1954. С. 29). Чайковский осознавал, что на всю жизнь связан с консерваторией (письмо Рубинштейну от 14 января 1878 г., см.: Яковлев В. П. И. Чайковский и Н. Г. Рубинштейн // История русской музыки в исследованиях и материалах. М., 1924. С. 175– 177). Известно, что Рубинштейн — художественный руководитель РМО в Москве — в значительной степени способствовал успешному развитию композиторской карьеры Чайковского, был первым исполнителем (как пианист или дирижер) многих его сочинений. Сам Чайковский считал его лучшим интерпретатором своей музыки.
Однако и Московская консерватория обрела в лице Чайковского выдающегося педагога, автора 2-х учебников, различных программ обучения; он также перевел на русский язык ряд трудов европейских музыкальных теоретиков (И. Лобе, Геварта). Само имя Чайковского «придавало учреждению блеск и служило ему украшением», а общение с его музыкой, с его гением воодушевляло преподавателей и учеников (Ларош Г. А. Воспоминания о П. И. Чайковском // Ларош Г. А. Избранные статьи. Вып. 2. Л., 1975. С. 169). Чайковский внес существенный вклад в постановку музыкально-теоретического образования в Московской консерватории. Написанное им «Руководство к практическому изучению гармонии» (1869–1871, изд. в 1872 г., неоднократно переиздавалось) было первой учебно-методической работой русского композитора, обобщившей его индивидуальный творческий и педагогический опыт. Этот учебник, «весьма понравившийся ученикам ясностью изложения и прекрасно написанными примерами» (там же), положил начало традиции, продолженной Н. А. Римским-Корсаковым, Танеевым, А. С. Аренским и др. По решению Совета профессоров Чайковский был включен в комиссию для подготовки программ по музыкально-теоретическим дисциплинам (с Ларошем, Кашкиным, Лангером), участвовал в разработке экзаменационных требований по обязательным и специальным музыкально-теоретическим предметам для оканчивающих консерваторию (протоколы заседаний Совета профессоров от 9 января 1869 и 13 января 1872 г.. РГАЛИ. Ф. 661. Оп. 1. Ед. хр. 8, 9). Создал ряд программ по курсу гармонии: «Курс гармонии» (полный курс для учащихся инструменталистов 1-го года обучения), «Гармония» (курс 1-й) для спец. классов (ок. 1869), «Программа курса гармонии, пройденного в учебном 1869/70 году», «Курс гармонии» (1871/72) (см.: Чайковский П. И. ЛПСС. Т. III-А. С. 221–225). Составлял также учебно-инструктивные документы, в частности инструкцию об экзаменах (приложение к протоколу заседания Совета профессоров от 2 ноября 1866 г.; см.: Чайковский П. И. ЛПСС. Т. III-А. С. ХХ). Перевел на русский язык несколько «полезных для учащихся» сочинений: «Жизненные правила и советы молодым музыкантам» Р. Шумана (1869), «Примечания Шумана к переложениям «Каприсов» Н. Паганини, изданных в редакции Рубинштейна» (1869), «Музыкальный катехизис» И. Лобе (1870; все — с немецкого языка).
Особое значение для развития Московской консерватории имела постепенная переориентация учебного репертуара, в котором к 1890-м гг. доминирующую роль стали играть сочинения Чайковского для фортепиано (концерты, Большая соната), для скрипки (Концерт), для голоса. Многие ученики еще при жизни композитора стали исполнителями его сочинений, а некоторые (Аврамова, Баталина-Губерт, Галли) оказались позднее коллегами по педагогической работе. Танеев был первым исполнителем в Москве Первого концерта для фортепиано с оркестром (1875). Кадмина прославилась исполнением партии Леля в премьере пьесы А. Н. Островского с музыкой Чайковского «Снегурочка» (1873). В 1879 г. ученикам Московской консерватории композитор поручил премьеру оперы «Евгений Онегин». Чаще всего в своей педагогической работе к творчеству Чайковского обращались П. А. Пабст, И. В. Гржимали, А. Э. фон Глен, К. А. Кипп, позднее — А. Н. Скрябин, К. Н. Игумнов, А. Б. Гольденвейзер, из вокалистов — А. Д. Александрова-Кочетова, Е. А. Лавровская, В. М. Зарудная-Иванова, Э. О. Тальябуэ и др. Однако осваивать произведения Чайковского ученикам Московской консерватории поначалу было сложно: «При таком исключительно итальянском музыкальном воспитании музыка «Евгения Онегина» показалась нам совершенно новой, очень трудной и по своим новшествам малопонятной» (из воспоминаний Амфитеатровой-Левицкой, исполнявшей партию Ольги, цит. по: Яковлев В. Избранные труды о музыке. Т. 1. М., 1964. С. 183, 184).
7 октября 1878 г. Чайковский «вследствие расстроенного здоровья … оставил свои занятия при Консерватории». На его место были приглашены Танеев и Л. К. Альбрехт. Класс композиции передали Губерту (Отчет МО ИРМО за 1878/79 уч. г. М., 1880. С. 62). Чайковский посвятил себя исключительно творческой работе (с декабря 1887 г. получал ежегодную пенсию от Государя в 3000 руб.). Однако глубоко потрясшая его смерть Рубинштейна (1881) показала, насколько дороги ему «дело Консерватории», «дело Рубинштейна». В 1885 г. композитор принял приглашение стать одним из директоров МО ИРМО: «Если мое директорство в Музыкальном обществе может быть чем-нибудь полезным, то именно подобным высшим надзором за ходом консерваторского учения» (письмо Н. Ф. фон Мекк от 9 мая 1885, см.: Чайковский П. И. Переписка с Н. Ф. фон Мекк. Т. 3. С. 358). Кризисные явления в управлении Московской консерваторией (директорство Губерта, К. К. Альбрехта) заставили Чайковского вмешаться в ход событий и разрешить затянувшийся конфликт: «Уезжаю [из Москвы. — Н. М.] с приятным сознанием исполненного долга и уверенный, что принес Консерватории пользу… Убедившись в совершенной неспособности Альбрехта стоять во главе учреждения, я решился во что бы то ни стало добиться назначения нового, настоящего директора… Я принял меры, чтобы Танеев был избран [точнее, назначен. — Н. М.]. Сначала пришлось очень долго уговаривать его принять на себя должность директора; потом … нужно было поочередно всех директоров Русского музыкального общества настроить в пользу Танеева; затем я счел своей обязанностью приготовить Альбрехта к предстоящей перемене… Вчера Танеев избран дирекцией Русского музыкального общества в директоры Консерватории…» (из письма Н. Ф. фон Мекк от 31 мая 1885 г.. Там же. С. 362, 363). В дальнейшем Чайковский привлек к преподаванию в консерватории В. И. Сафонова, О. Нейтцеля, М. Эрдмансдёрфера и др. Он первым открыл талант С. В. Рахманинова, поставив ему на экзамене пятерку с тремя плюсами (1889).
О привязанности к Московской консерватории говорит тот факт, что в 1885 г. Чайковский отказался от должности профессора Петербургской консерватории при жалованье 5000 руб. в год и выразил желание вести класс свободного сочинения в Московской консерватории безвозмездно (намерение это не осуществилось, т. к. по существовавшему положению директор МО ИРМО не имел права преподавать в Московской консерватории). В мае того же года обратился с открытым письмом в редакцию газеты «Русские ведомости» с целью защитить профессиональную честь Московской консерватории и ее учеников (Чайковский П. И. ЛПСС. Т. ХVII. С. 265–267). Письмо имело знаменательную подпись – «Сторонник Московской консерватории». Весной 1893 г. в Харькове на одном обеде настолько увлекся, говоря о превосходстве Московской консерватории над Петербургской, что забыл о присутствии на нем гостей из Петербурга (Геника Р. В. Из моих консерваторских воспоминаний 1871–1879 годов. С. 73).
Такой же привязанностью отвечала Чайковскому и Московская консерватория. Ряд концертов с исполнением его произведений силами преподавателей и учеников консерватории вошли в историю: премьера трио «Памяти великого артиста» 11 марта 1882 г. (годовщина смерти Рубинштейна) с участием Танеева, Гржимали, В. Ф. Фитценхагена; концерты на Художественно-промышленной выставке в Москве в том же году. Глубоко личное значение имело для композитора исполнение его вокального квартета «Ночь» на темы фортепиано фантазии Моцарта c-moll и собственные стихи учениками класса Лавровской во время посещения консерватории незадолго до смерти. «Петр Ильич сидел в зале возле меня, — вспоминал Кашкин, — и восторгался так, что готов был, по его словам, заплакать» (Кашкин Н. Д. Воспоминания о П. И. Чайковском. С. 426). Столь же сильное впечатление на автора произвело первое в истории оркестра проигрывание Шестой симфонии учениками консерватории под управлением Сафонова (Сараджев К. С. О первом оркестровом звучании Шестой симфонии // Воспоминания о П. И. Чайковском. М., 1979. С. 372, 373).
Смерть Чайковского была расценена в Московской консерватории как огромная утрата. На похороны композитора от Московской консерватории в Петербург направили депутацию. Организовали мемориальные вечера и концерты. Аренский посвятил памяти Чайковского Струнный квартет. В дальнейшем концерты и вечера, приуроченные к годовщине смерти композитора, стали в Московской консерватории традицией. Широко отмечались также 100-летие, 120-летие и 125-летие со дня рождения Чайковского.
Творчество Чайковского вошло в число приоритетных направлений научно-исследовательской деятельности Московской консерватории. С. С. Богатырев проделал уникальную работу по восстановлению незавершенной Симфонии Es-dur. В. В. Протопопов участвовал в подготовке комментированного академического издания ПСС Чайковского (Т. III-А, III-Б. М., 1957–1961), им же подготовлено новое издание Дневников Чайковского. Большой вклад в исследование творчества композитора внесли работы Б. В. Асафьева, Н. В. Туманиной, Н. С. Николаевой, А. А. Николаева, Ю. А. Розановой, Б. И. Рабиновича, П. Е. Вайдман и мн. др.
Чайковский был удостоен званий почетного члена Московской консерватории (решение худ. совета от 29 октября 1885 г.), почетного доктора Кембриджского университета (1893, Великобритания). Награжден орденом Владимира 4-й степени (1884). В 1917 г. имя Чайковского было дано Оперно-вокальной студии, организованной М. М. Ипполитовым-Ивановым и Зарудной-Ивановой. 7 мая 1940 г.Московская консерватория официально получила имя Чайковского (Указ Президиума ВС СССР). Одновременно были учреждены стипендии им. П. И. Чайковского для особо одаренных студентов композиторского факультета Московской консерватории.
Имя Чайковского было присвоено также Киевской консерватории, различным учебным заведениям и учреждениям культуры в России. Созданы Дом-музей П. И. Чайковского в Клину, Дом-музей Чайковского в Воткинске, Литературно-мемориальный музей А. С. Пушкина и П. И. Чайковского в Каменке (ныне Черкасская обл., Украина). В 1958 г. учрежден Международный конкурс музыкантов-исполнителей имени Чайковского (проводится в Москве каждые 4 года).
Умер 25 октября 1893 г. в Петербурге.
Н. А. Миронова
